Художественная литература: спокойствие

В последний вечер своей жизни Джой Логан перенес глупые ритуалы, которые были так важны для тюремных чиновников. Его перевели в комнату наблюдения, рядом с камерой смерти, камеру немного больше той, которую он занимал в течение последних семнадцати лет, и там за ним пристально наблюдали, чтобы он не мог покончить с собой, пока государство не получило возможность. В последний раз он встретился со своим адвокатом, и ему в мрачных, тяжелых словах сказали, что последние апелляции закончились и надежды не было. Он поболтал со священником, потому что в этот час настоятельно рекомендовался духовный совет. Он был осмотрен врачом, который проверил его пульс и давление, и отметил, что он на самом деле был достаточно здоров, чтобы быть убитым. Он встретился с тюремным надзирателем и сделал выбор, который делают немногие: что ему есть в последний раз? (стейк и жареная картошка). Что делать с его телом? (Джои не волнует - отдай это науке). Что надеть на его исполнение? (выбор был ограничен). Что сказать, когда он был пристегнут липучкой к каталке и получил возможность произнести свои последние слова на земле? (не знаю, но он что-нибудь придумает). Кто станет свидетелем казни с его стороны камеры смерти? (никто, даже его адвокат). Как насчет его имущества? (сжечь их).

И так далее.

Был назначен час для последнего визита в семью, но этот час пришел и ушел без посетителей. За семнадцать лет в камере смертников Джои Логан никогда не получал карточку, письмо или посылку от члена своей семьи. Там никого не было. У него было три коробки, заполненные бумагами, вырезками, документами и прочим барахлом, присланным юристами, адвокатами и журналистами, и обычным ассортиментом чокнутых, которые из-за отсутствия чего-либо полезного принимали безнадежные причины, по которым приговоренных к смерти приговаривали к смерти. Все три коробки будут сожжены в течение следующих 24 часов.

В полночь, за восемь часов до рокового момента, Джои спокойно сидел на бетонной койке и играл в пасьянс на складном столе. Он был спокоен и очень в мире со своим миром. Он отказался от снотворного. Ему больше нечего было сказать, написать, сделать. Он был закончен.

Большой темнокожий мужчина с бритой головой и узкой униформой подошел к рядам решеток и сказал: «Ты в порядке, Джои?»

Джои подняла голову, улыбнулась и сказала: «Конечно, Пит. Просто жду».

"Что я могу сделать для вас?" Спросил Пит.

Было очевидно, что в тот момент Пит ничего не мог сделать для своего заключенного, но он был вдумчивым человеком. За двумя исключениями охранники в камере смертников не были оскорбительными. Хотя они следили за осужденными убийцами, их заключенные были заперты на двадцать три часа в сутки, многие из них находились в одиночном заключении. И через несколько месяцев заключенные стали покорными, послушными, узаконенными. Насилие было редко в камере смертников.

Джои встала, потянулась и пошла к барам. «Есть одна вещь, Пит», неохотно сказал он, как будто он действительно не хотел просить об одолжении. Но почему нет?

Пит пожал плечами и сказал: «Я попробую».

«Я не видел луну семнадцать лет. Могу ли я выйти во двор на несколько минут?»

Пит посмотрел по коридору, обдумал это, сказал: "Теперь?"

«Конечно. Часы тикают. Согласно моему альманаху, сегодня полнолуние».

"Это полно, все в порядке. Видел это всего час назад.

«Позвольте мне проверить», сказал Пит и исчез. Пит был начальником ночной смены, и если Пит решил, что все в порядке, то все в порядке. Это было бы незначительным нарушением правил, но правила часто слегка сгибались в последние часы человека. Кроме того, Джои Логан никогда не доставляла неприятностей.

Через несколько минут переключатель был нажат, металл щелкнул, и Пит вернулся с парой наручников, которые он свободно надевал на запястья Джои. Они молча шли по узкому, неосвещенному коридору, мимо темных камер спящих заключенных, через дверь, а затем через другую, пока не вошли в прохладный, свежий воздух осенней ночи. Пит снял наручники.

Двор был клочком коричневой травы шестьдесят на пятьдесят - каждый заключенный знал его точные размеры - он был защищен толстым забором из цепей, увенчанным завитками из колючей проволоки. Помимо этого был еще один ряд ограждений, а затем кирпичная стена высотой восемнадцать футов. В течение часа каждый день Джои и двое других заключенных ходили по двору, считали их шаги, обменивались историями, рассказывали анекдоты, играли в игры и впитывали несколько драгоценных моментов человеческого контакта.

Пит сдержался, стоял у двери и смотрел на своего пленника.

Единственным приспособлением во дворе был металлический стол для пикника, на котором заключенные часто играли в карты и домино. Джои сидела на столе, скользкая от росы, и смотрела на луну. Это было высоко в небе, полное и слегка окрашенное в оранжевый цвет, идеально круглое.

В камере смертников было много загадок. Пещерные люди, которые спроектировали его, пытались создать блок максимальной безопасности с максимально возможным количеством жестких функций. Это было то, что требовало общество. Политики, которые финансировали тюрьмы, сами избирались и переизбирались, обещая больше тюрем и более суровые, более длительные сроки заключения для преступников и, конечно же, более широкое использование камеры смерти. Поэтому Джои и остальные спали на койках, сделанных из бетона и покрытых тонкими пенопластовыми прокладками толщиной менее дюйма. Они пытались согреться с изношенными одеялами. Они жили в камерах десять футов на двенадцать, слишком мало для одного человека и невозможно для двоих. Но два предпочтительнее, потому что одиночное заключение было худшей пыткой из всех. Камера смертников представляла собой низкое плоское здание с несколькими окнами, потому что, конечно, окна могут привести к мысли о побеге. Камеры были тесно переплетены внутри, настолько далеко от внешних стен, насколько их мог нарисовать любой слепой архитектор. Давным-давно Джои приспособился к жалкой пище, удушающей влажности летом, леденящему холоду зиму, нелепым правилам, постоянному крику и невыносимому шуму; давно Джои нашел мир среди безумия. Но он никогда не мог приспособиться к тому факту, что он не мог видеть луну и звезды ночью.

Почему нет? Не было никакого разумного ответа. Не было никого, кто хотел бы развлечь этот вопрос. Это была просто одна из загадок.

Менее восьми часов, чтобы жить. Джои Логан смотрела на луну и улыбалась.

Большую часть своего детства, большую часть своей жизни до тюрьмы он жил на улице, в украденных палатках и брошенных машинах, под мостами и железнодорожными путепроводами, всегда на краю города, прячась, всегда прячась. Они с Лукасом бродили по ночам в поисках еды, взламывались и врывались, крадя все, что могли найти. Луна часто была их лучшим другом и часто их злейшим врагом. Луна продиктовала их планы, их стратегии, их движения. Полная луна в безоблачную ночь означала один план воровства и спасения. Полумесяц, другой. Осколок луны или отсутствие луны вообще изменили планы и потребовали, чтобы они нашли другое здание, чтобы проникнуть в. Они жили в тени, вызванной луной, часто скрываясь от полиции и других властей.

Много ночей, после того как они приготовили свою краденую еду на костре, они лежали на земле, глубоко в лесу и смотрели в небо. Они изучали звезды, изучали названия созвездий из украденной книги по астрономии и наблюдали, как они менялись в разные времена года. Одна кража дома принесла им мощный бинокль, который они решили оставить, а не оградить. В ясные ночи они часами лежали в темноте и наблюдали за луной, изучали ее кратеры и долины, высокогорья, низменности и горные хребты. Лукас всегда находил Море Спокойствия, что было не так сложно. Затем он поклялся, что увидел лунный модуль, оставленный космическим кораблем Аполлон.

Но Джои никогда не видел этого, и он подозревал, что Лукас лгал, как и было его привычкой. Лукас был старшим братом и, следовательно, лидером их маленькой нежеланной семьи. Ложь и воровство были такими же естественными, как дыхание и слух для Лукаса, а также для Джои. Бросьте двух мальчиков на улицу без копейки и без крошки еды, и они быстро превратятся в мелкое преступление, чтобы выжить. Они научатся лгать и воровать. Кто мог их обвинить?

Их мать была проституткой, которая рано бросила их. Позже она умерла от наркотиков. У Джои были светлые волосы, черные от Лукаса разные отцы - двое мужчин, которые не оставили ничего, кроме своих семян и немного денег для транзакций. Мальчиков разлучили, а затем отправили в различные приюты, детские дома и центры для несовершеннолетних. Когда Лукас сбежал, они воссоединились, нашли своего младшего брата в приемной семье и увезли его в лес, где они жили по своим собственным правилам и каким-то образом выстояли.

С запада дул легкий ветерок, но Джои проигнорировала холод. В охранной башне в четверти мили появился свет. Две вспышки, затем три. Какая-то сигнальная рутина, чтобы развлечь охранников. Тюрьма была официально закрыта для подготовки к его казни, что означало еще один набор глупых правил, призванных ничего не делать, а сделать событие гораздо более драматичным, чем необходимо. Джои перенес восемь смертных приговоров изнутри камеры смертников, а повышенная безопасность и дополнительные уровни напряженности были добавлены маленькими мужчинами, которым нужно было чувствовать важность своей работы.

Как мог человек, который был похоронен в камере смертников в течение многих лет, внезапно решить сбежать, чтобы избежать казни? Это было смешное понятие. Никто так и не сбежал из камеры смертников, во всяком случае, пешком. Но Джои собирался сбежать. Он уходил во сне, уплывал в облаке тиопентала натрия и бромида векурония, просто закрывал глаза и никогда не просыпался.

И никому не все равно. Возможно, где-то далеко семья будет радоваться новостям о том, что убийца исчез, но Джои не был убийцей. И, может быть, полиция, прокуратура и жестокая криминальная толпа пожмут друг другу руки и заявят, что их замечательная система снова сработала, может быть, не идеально, может быть, со слишком большим количеством задержек, но справедливость восторжествовала. Еще один убийца исчез. Государство может повысить статистику исполнения, гордиться собой.

Джои так надоело все это. Он не верил ни в рай, ни в ад, но он верил в загробную жизнь, место, где воссоединяются дух и тело, место, где близкие снова видят друг друга. У него не было никакого желания видеть свою мать и никакого желания встречаться с отцом, и он был уверен, что этим двум людям не позволят войти в его маленький уголок загробной жизни. Но Джои отчаянно хотел увидеть Лукаса, единственного человека, который когда-либо заботился о нем.

«Лукас, Лукас», - пробормотал он про себя, перенося вес на металлический стол. Как долго он сидел там? Он понятия не имел. Время было трудной концепцией в те последние часы.

Семнадцать лет спустя, и Джои все еще обвинял себя в смерти Лукаса. Джои выбрала цель, скромный кирпичный дом на маленькой ферме в нескольких милях от города. Джои обыскала дом и решила, что это будет легкий удар. Они обычно делали все, что могли, продавали или забирали, забивали дверь, брали еду из холодильника, возможно, радио, маленький телевизор, винтовку или два. Внутри не более трех минут, что было примерно на среднем уровне. Ошибка была в их выборе времени. Джои была убеждена, что семьи не было в городе. Машина пропала. Газеты накапливались в конце дороги. Песа нигде не было видно. Они работали в три часа ночи под четвертью луны и возвращались в гриль-стейки в лесу до восхода солнца.

Но фермер был дома, и он спал с дробовиком возле своей кровати. Джои был на заднем дворике с ящиком пива, когда услышал выстрелы. Лукасу, который никуда не попал без своего любимого украденного пистолета, удалось выстрелить дважды, прежде чем его разорвало два выстрела из дробовика. Были крики, затем огни и голоса. Джои инстинктивно побежала обратно в дом. Лукас быстро умирал на полу в кухне. Фермер был в логове, не мертвый, но смертельно раненный. Его сын появился из ниоткуда и бессмысленно избил Джои бейсбольной битой.

Двух трупов было недостаточно. Правосудие требовало большего. Джои, 16-летнему соучастнику, было предъявлено обвинение в совершении смертного приговора, он предстал перед судом, был признан виновным и приговорен к смертной казни, и вот он здесь, семнадцать лет спустя, наблюдал за Луной и хотел, чтобы часы быстро прошли.

Пит тихо подошел с черным кофе в двух бумажных стаканчиках. Он передал один Джои, затем уселся на стол рядом со своим заключенным.

«Спасибо, Пит», сказал Джои, обхватив обеими руками чашку.

"Нет проблем."

"Как долго я здесь?"

"Я не знаю. Может быть, двадцать минут. Вам холодно?"

Я в порядке. Спасибо.

Они долго сидели, ничего не сказав. Они пили крепкий и богатый кофе, кофе, явно приготовленный для охранников, а не для заключенных.

Наконец Пит сказал: «Это прекрасная луна».

«Да. Спасибо, что позволили мне выйти, Пит. Это очень мило с вашей стороны».

«Ничего страшного, Джои. Ты помнишь Оделла Салливана, который умер десять, может, двенадцать лет назад?»

«Помни его хорошо».

«Он тоже хотел увидеть луну. Мы сидели здесь целый час прошлой ночью, но там было несколько облаков. Ничего подобного.

«Оделл был беспорядок», продолжил Пит. «Он убил свою жену, и его дети никогда не разговаривали с ним. Плюс, у него был этот сумасшедший радикальный адвокат, который убедил его, что какой-то суд где-то планировал выдать последнюю минуту пребывания и спасти его жизнь. В одну минуту он был вызывающим Потом он плакал, потом утверждал, что он невиновен. Он был жалок ».

"Сколько вы здесь работаете?"

«Двадцать один год».

"Сколько казней?"

"Ты номер одиннадцать."

«Из остальных десяти кто не боялся умереть?»

Пит на мгновение подумал, затем сказал: «Два, может быть, три. Вы слышите это все время -« Я лучше умру сейчас, чем проведу остаток своей жизни в камере смертников », - но когда близится конец, большинство теряют свои мужество «.

Была еще одна долгая пауза, когда они пили кофе и смотрели вверх.

Джои указал и сказал: «Вы видите это большое темное пятно, прямо справа от мертвой точки?»

"Конечно, " сказал Пит, хотя он не был уверен.

«Это Море Спокойствия, где первый человек шел по Луне. Это было вызвано столкновением с кометой или астероидом около трех миллиардов лет назад. Луна терпит поражение. Она может выглядеть мирно, но есть много происходит там ".

«Ты выглядишь совершенно спокойно, Джои».

"О, я. Я с нетерпением жду своей казни, Пит. Вы когда-нибудь слышали это раньше?"

"Нет."

«Всю свою жизнь, насколько я помню, я хотел спать по ночам и никогда не просыпаться. Завтра это наконец случится. Я буду свободен, Пит, наконец-то свободен».

"Ты все еще не веришь в Бога?"

У меня никогда не было, и сейчас слишком поздно. Я знаю, что ты религиозный человек, Пит, и я уважаю это, но я читал Библию больше, чем ты - у меня было больше времени в моих руках - и в хорошей книге снова и снова говорится, что Бог создал каждого из нас, и он сделал нас особенными, и он очень любит нас, и все такое. Но в моем случае трудно поверить ».

«Я верю в это, Джои».

"Хорошо, хорошо для тебя. Твои родители еще живы, Пит?"

«Да, слава Богу».

"Хорошая, крепкая семья. Много любви, подарков на день рождения и так далее?"

Пит кивнул, соглашаясь с этим. «Да, я действительно счастливчик».

Джои сделала глоток кофе. «Мои родители, если вы можете их так называть, вероятно, не знали имен друг друга. На самом деле, есть большая вероятность, что моя мама не была уверена, кто именно ее сбил. Я плохой продукт плохой ночи. Я не должен был родиться, Пит, никто не хотел меня. Я - последнее, чего хотели эти два человека. Как Бог может иметь для меня план, когда меня не должно быть здесь?"

«У него есть план для всех нас».

«Ну, я бы очень хотел, чтобы он сказал мне. Я был на улице, когда мне было десять лет, я был бездомным, не ходил в школу, жил как животное, воровал, убегал от полицейских. Не большой план, если вы спросите» я. Вся эта любовь, которую Бог должен был иметь для своих детей, ну как-то меня не заметили ".

Джои вытер лицо рукавом. Пит повернулся, посмотрел на него и понял, что вытирает слезы.

«Такая потерянная жизнь», сказал Джои. «Я просто хочу, чтобы это закончилось».

"Извини, Джои."

«Извините за что? Это не ваша вина. Это не моя вина. Я просто произошел, Пит. Я был ошибкой, одной грустной, жалкой, маленькой ошибкой».

Они перестали разговаривать, затем кофе пропал.

«Нам лучше уйти», сказал Пит.

"Хорошо, и еще раз спасибо."

Пит отошел и ждал у двери. В конце концов Джои встал неподвижно и прямо, бесстрашно и, повернувшись, в последний раз посмотрел на луну.

Читать это дальше